In memoriam
Художник на все времена
В этом номере альманаха публикуется ряд новых материалов об Илларионе Голицыне: воспоминания его сына, друзей, коллег, несколько страниц рукописей самого Иллариона Владимировича из его архива, стихотворения художника… Поводом к этому послужило 90-летие мастера.
Голицын был учеником В.А. Фаворского и подлинным последователем профессиональных убеждений учителя. Влияние личности и искусства Фаворского помогли ему достичь своей высоты в искусстве. И особенно важным здесь стало не столько следование непосредственному пути Фаворского, сколько продолжение глубокой традиции служения искусству. В произведениях Голицына нельзя не увидеть органику творческого дара, врожденную способность поэтизировать повседневное бытие, неподдельно взволнованную обращенность к жизни – о чем пишут почти все авторы собранных материалов. Не случайно в текстах подборки часто упоминается слово «подлинность». Этим раскрывается сущностная сторона творчества Иллариона Владимировича.
Из воспоминаний об Илларионе Голицыне
От составителя
В этом номере альманаха публикуется ряд новых материалов об Илларионе Голицыне: воспоминания его сына, друзей, коллег, несколько страниц рукописей самого Иллариона Владимировича из его архива, стихотворения художника… Поводом к этому послужило 90-летие мастера.
Голицын был учеником В.А. Фаворского и подлинным последователем профессиональных убеждений учителя. Влияние личности и искусства Фаворского помогли ему достичь своей высоты в искусстве. И особенно важным здесь стало не столько следование непосредственному пути Фаворского, сколько продолжение глубокой традиции служения искусству. В произведениях Голицына нельзя не увидеть органику творческого дара, врожденную способность поэтизировать повседневное бытие, неподдельно взволнованную обращенность к жизни – о чем пишут почти все авторы собранных материалов. Не случайно в текстах подборки часто упоминается слово «подлинность». Этим раскрывается сущностная сторона творчества Иллариона Владимировича.
Сергей Кочкин
Письмо Владимиру Волкову
Отзывы В.А. Фаворского о моих гравюрах
Известно, что Илларион Голицын ценил мнение и советы Фаворского.
«Мысль-ковчег» в гравюре Иллариона Голицына
Линогравюры Голицына стали классикой искусства «оттепели».
О монументальном искусстве монументально
Большое видится на расстоянии… Эта ставшая банальной фраза по-прежнему характеризует наше суетливое восприятие настоящего. Чтоб оценить его масштаб, нужны время и, увы, утраты, которые и задают шкалу сравнений и ценностей.
В.П. Толстой и Всесоюзный семинар искусствоведов в Паланге
Почти все, кто вспоминал семинары в Паланге или писал о них, начинали свое повествование с описания прелестей маленького литовского курортного городка. Отмечали его очарование, самобытность, уютность, в то время для нас – «европейский шик», вспоминали прелестный старый парк и, конечно, холодное, безграничное море, и песочный, тянущийся на много километров, пляж.
Мои «московские лицеи». 1935–1940 Отрывок из рукописи – книги воспоминаний В.П. Толстого
Отец долго не мог приступить к своим мемуарам – был очень занят основной работой: книги, сборники, коллективные монографии, конференции, отзывы на диссертации и тексты, которые он всегда делал очень добросовестно, руководство отделом НИИ теории и истории изобразительных искусств Академии художеств… В какой-то момент он, по нашим с братом Андреем многократным просьбам, достал из закромов своих архивов военный дневник, который вел с 22 июня 1941 года...
Как создавалась «Панорама искусств». 1977–1990
8 февраля 2016 года в Москве, в Государственном центре современного искусства отмечалось 90-летие Юрия Максимилиановича Овсянникова (1926–2001) – известного искусствоведа, писателя и крупнейшего издателя.
Выдающийся издатель последней трети ХХ века
Очень трудно в кратком очерке рассказать о человеке, с которым связано сорок лет интереснейшей, наполненной, нет, переполненной бездной самых разнообразных событий и дел, счастливой жизни.
Количество друзей продолжало увеличиваться
Пожалуй, наиболее емкий, целостный образ Ю.М. Овсянникова создал его друг, философ Александр Пятигорский в своем небольшом, но ярком эссе, опубликованном в журнале «Вопросы литературы»
Друзья мои
Он много и плодотворно работал как талантливый смелый издатель – что было очень непросто в славные советские времена. Он был просветителем, давшим миллионам людей представление о высоком искусстве. Он был автором значительных и прекрасно написанных книг по русской истории и истории русской культуры.
Юрий Максимилианович – мой благодетель, мой патрон, мой родственник, в конце концов…
В 1973 году я защитил дипломную работу на кафедре зарубежного искусства Искусствоведческого отделения исторического факультета МГУ, и стоял вопрос об аспирантуре. Но все вдруг как-то стало вязнуть, затягиваться… Не только в МГУ, но и в Институте истории и теории архитектуры, откуда был один из моих предполагаемых (он, правда, по каким-то причинам не участвовал в защите) оппонентов – А.В. Иконников, разговор об аспирантуре или о работе как-то остался незавершенным. Через какое-то время до меня дошел слух, что все неспроста, и дело имеет идеологический характер: я скомпрометирован связями с диссидентами, и возникшие проблемы – некая форма наказания.
Из выступления на открытии выставки И.В. Голицына в 1979 году
В моей жизни есть два необычайно памятных момента, связанных с Илларионом. Это воспоминания из повседневной жизни
Где купить